Галатией называлась первоначально внутренняя область Малой Азии, заселенная около 300 г. до Р. X. кельтским племенем Галатов (Галлов). В составе Римской империи эта область образовала обширную провинцию того же имени, в пределы которой вошли, кроме исконной Галатии, также и страны лежащие к югу от неё, напр. Ликаония и Писидия. Эти последние Ап. Павел посетил еще во время своего первого путешествия по землям языческим (45-49 гг.). Заходил ли он дальше на север, некоторым исследователям кажется сомнительным; галатскую паству составляли, по их мнению, христиане только южной окраины, и к ним пишет Апостол в годы своего второго путешествия (49-52 гг.). Но едва ли не с большей вероятностью другие историки предполагают, что как в эти годы, так и в начале третьего путешествия (в 53 году) он не ограничился обходом прежде основанных им на юге общин но посетил и новые места, и что послание, обращенное им к церквам Галатии вскоре (Гал. 1.6) после вторичного (Гал. 4.13) их посещения, написано было в 54 году в Ефесе.
В галатских общинах численно преобладали бывшие язычники; остальные были Иудеи. В среде последних искони тлело враждебное недоверие к Апостолу язычников; в его отсутствие эта глухая вражда вспыхнула пламенем открытого сопротивления. Противники Павла оспаривали законность его посланничества и подлинность его благовестия, так как он учил, что Евангелие отменяет обрезание, и не требовал от крестившихся соблюдения обрядовых и бытовых предписаний Моисеева Закона. Своим посланием Апостол ищет укрепить Галатов в их правом сопротивлении иудействующим лжеучителям. Он говорит в первых двух главах послания о божественном источнике своего учительства, в средних двух— о спасении верою в Иисуса Христа, упраздняющею прежние отношения между Богом и человеком, основанные на Моисеевом Законе; наконец, в последних двух— о духовных началах христианской жизни.
Подлинность послания установлена древнейшими свидетельствами: оно упомянуто в перечне канонических писаний Нового Завета, составленном во втором веке; на него ссылаются Ириней, Климент Александрийский, Тертуллиан.
5 Во вступлении Ап. Павел уже намечает два основные утверждения, развиваемые им в послании: о своем поставлении в апостолы Самим Иисусом Христом и о спасении рода человеческого искупительною жертвой Христа. Его противники отрицали первую истину и не принимали во всем ее объеме и значении второй.
7-10 Апостол произносит строгий приговор против извратителей благовестия, подменяющих его своим лжетолкованием.
11-14 Источник благовестия Павлова— прямое откровение Иисуса Христа: Он Сам избрал и чудесно призвал недавнего гонителя Церкви на подвиг апостольского служения.
16-17 Просвещенный непосредственным откровением Христа, Ап. Павел не обращаясь за советом и наставлением даже к Апостолам, но удалился для сосредоточения мысли на том, что ему было открыто, и, для внутреннего приготовления к предстоящему подвигу, в чужие края (Аравию).
18 Обращаясь прежде посещения кого-либо из остальных Апостолов к Петру, Ап. Павел показывает этим действием свое признание того исключительного положения, какое Петр занимал в Церкви. Св. Иоанн Златоуст связывает это посещение Петра Павлом с главенством Петра (Бес. 88 на Ев. от Иоанна).
1-10 При всей уверенности в полном согласии своей деятельности среди язычников с изволением Иисуса Христа, его пославшего, Ап. Павел тем не менее повергает свое учение на одобрение Апостолов, чтобы не казаться отколовшимся от церковного единомыслия.
9 Ап. Павел упоминает на первом месте Иакова, так как даже он, столь привязанный к еврейским обрядам, “подал Павлу и Варнаве руку общения”.
11-14 Уступка Ап. Петра в его личном поведении обычаям Иудеев, вызванная опасанием ввести последних в соблазн, связывала однако совесть крестившихся язычников, в чем Ап. Павел и упрекает его открыто при встрече в Антиохии. Св. Григорий Двоеслов писал по поводу разбираемого нами текста: “ Петр благодушно выслушал обличение Ап. Павла; а Давид смиренно внимал упрекам своего подданного. Ибо добрые начальники, чуждые самолюбия, помнят долг смирения и не считают обидным для себя свободное слово даже подчиненных ” (О паст. служении, в Христианском Чтении, 1847, I, стр. 206). Св. Ефрем Сирии, перелагая слова Апостола, пишет: “Когда приходил Кифа в Антиохию, сама глава Апостолов и основание Церкви, я осмелился тогда обличать его, не потому чтобы сам он заслуживал обличения— но потому, что подвергался обвинению от обрезанных, ходивших с ним ” (Толк. на посл. к Галатам. Творения Святых Отцев. изд. Моск. Дух. Акад., т. 60, Сергиев Посад, 1913, стр. 161).
15-21 Наставление об оправдании верою во Христа, а не делами Закона обращено не к Ап. Петру, который не иначе мыслил и веровал, чем Ап. Павел, но к пришедшим из Иерусалима (2.12) Иудеям. Делами Ветхого Закона не оправдывается никакая плоть; если же Законом достигается оправдание, то Христос напрасно умер.
1-5 Галаты знают по собственному опыту, что они получили благодатные дары Духа Святого не соблюдением Моисеева Закона, а верою во Христа.
6-9 Не обрезание и не дела Авраама вменились ему в праведность, но его вера. Таков же и путь спасения его потомков. Только сильные верою суть истинные дети Авраамовы и наследники данного ему обетования, которое распространяется на всех верующих из всех племен земли.
10-14 Сказано в Писаниях, что исполняющий Закон жив будет, а не исполнивший всего Закона проклят. Но исполнение всего Закона естественному человеку, т.е. человеку без помощи благодати Божией, не по силам. Итак, думающие, что дела Закона спасут их, обольщаются: они пребывают под проклятием греха. Искупить от него людей могла только крестная смерть Богочеловека, Который взял на Себя общее проклятие, ибо написано: проклят всяк, висящий на древе.
15-18 Даже человеческое завещание, законно утвержденное, не подлежит отмене. Обетования Божия, данного Аврааму и семени его, которое есть Христос, Моисеев Закон отменить не мог. Спасение, наследуемое по обетованию, не могло быть после Моисея обусловлено исполнением ветхозаветного Закона: это значило бы, что обетование потеряло силу.
19-22 В божественном домостроительстве спасения Закон имеет значение подчиненное. Ему не дано было животворить, но дано было явить всеобщность греха и невозможность спасения без помощи Искупителя. Подчиненное значение Закона явствует и из того, что он преподан от Ангелов рукою посредника, Моисея, между тем как обетование, данное Аврааму, исходит непосредственно от Бога и возвещает непосредственное действие милосердия Божия.
23-29 Ветхозаветный обрядовый Закон оберегал народ Израильский от идолопоклонства, питал в нем надежду на грядущего Искупителя и приготовлял его к встрече Христа. Но как воспитатель становится не нужен воспитаннику, достигшему совершеннолетия, так и этот Закон исполнил свое назначение ныне, когда пришел Христос и все, во Христа уверовавшие, во Христа облеклись. Ибо все до одного стали мы детьми Божиими и семенем Авраамовым, членами одного тела Христова и наследниками обетования, данного Аврааму, по вере.
1-7 Моисеев Закон был опекуном несовершеннолетнего народа Израильского. Но когда настала полнота возраста, прекратилась опека. Этой полноты возраста и связанной с ним свободы достигли мы с пришествием Христа и, как совершеннолетние, вступили в права наследников обетования. Отныне мы усыновлены Богом, и Дух в нас дерзновенно зовет Его Отцом.
12-20 Апостол напоминает Галатам, ради которых он опять в муках рождения,— ибо он духовно родил их,— о прежнем воодушевлении, которое ими владело, когда он был еще с ними. Он умоляет их, ради их спасения, слиться с ним в духе, глядеть на предметы веры его глазами и не следовать наущениям тех, кто хочет разлучить их с ним.
21-31 Авраам имел двух сыновей. Измаила от Агари, рабыни, и Исаака от Сары, свободной. Тот был сыном по плоти, этот по обетованию. Агарь, мать первого прообраза Ветхого Завета, скрепленного на Синае, на горе племени Измайлова, и вместе прообраз земного Иерусалима; Сара мать второго сына, рожденного свободным,— прообраз Нового Завета, Церкви Христовой д Иерусалима вышнего. К Саре относится пророчество Исаии о жене долго бесплодной, но после прославленной потомством преизобильнейшим: это потомство -- верующие всех племен, составляющие в своей совокупности Церковь Христову. Потомки Агари подневольны древнему Закону, потомки Сары свободны во Христе: им, а не детям рабыни, их преследующим, принадлежит, согласно Писанию, наследие обетования.
1-7 Освобожденные Христом не должны опять впадать в рабство, в каковом они пребывали, когда праведность определялась одних только соблюдением Закона. Свобода от Закона (срв. Деян. 15.10) означает освобождение: во-первых, от обрядовых установлении (каково, напр., обрезание); во-вторых, в известном смысле, и от общих правил поведения, включенных в Моисееве законодательство и вместе с ним возвещенных (каковы десять заповедей). Но свобода от предписаний нравственного порядка значит только, что искупленный и облагодатствованный Христом человек не ожидает более от повиновения Закону, как таковому, своего внутреннего оправдания, что он послушествует отныне требованиям Закона не как раб, но как сын, что в этом душевном расположении почерпает он, при содействии благодати Божией, решимость и силу исполнить обращенные к нему требования, и действительно их исполняет. Свобода от Закона означает преодоление односторонней приверженности ко внешним оказательствам благочестия, по форме и букве, и усвоение Закона в духе. Быть свободным от Закона значит свободно взять на себя в понести в жизни послушание ему не как тяжесть неудобоносимую, но как благое иго и легкое бремя Христово (Мф. 11.30).
2-6 Принимающий обрезание принимает на себя тем самым обязательство исполнить весь Закон Моисеев. Исполнением этого Закона думает он оправдаться; но ожидающему оправдания от Закона— нечего ожидать от Христа. Итак, верный старому Закону, он остается без Христа и отчуждается от общения благодати с уповающими достичь праведности верою в Него, действие которой любовь.
11 Апостол опровергает распространенный иудействующими слух, будто он сам прежде признавал необходимость обрезания. Но что иное было всегдашним поводом к нападкам на него, как не соблазн креста, другими словами: как не соблазнительное для Иудеев учение о всеобщем искуплении крестною смертью Спасителя? Как же мог он противоречить самому себе, если в свете этого изначала проповедуемого им учения обрезание перестает быть непременным условием спасения, иначе и уже в совершенной мере достигнутого?
13-26 Свобода во Христе не есть своеволие и безначалие, потворство греху и разнуздание похотеи, но жизнь в Духе, Который требовательнее Закона, ибо противопоставляет темным влечениям не только внешние запреты отдельных дурных деяний, но и внутренние положительные требования, качественно определяющие каждое движение воли, каждый помысл человека; и важнейшее из этих требований то, которое было провозглашено уже в самом Законе и в котором заключается весь Божий Закон: люби Господа Бога всеми силами своей души и ближнего своего, как самого себя. Водимый Духом распялся со Христом: он распял плоть свою с ее страстями и вожделениями, грех уже не легко соблазнит его своими приманками, и в нем сами собою расцветают благоуханнейшие добродетели: вера и благость, радость и мир, кротость и воздержание.
1-5 Сознавая собственную немощь, никто не должен превозноситься над другими и с осудительным безучастием отказывать в нравственной поддержке ближнему, изнемогающему под бременем свойственных ему несовершенств и искушений; ибо каждый несет свое бремя.
8 Апостол сравнивает нравственное поведение человека с посевом и жатвой; наши поступки подобны семенам бросаемым нами или на ниву плоти, или на ниву духа. Кто в своих действиях следует побуждениям плоти, пожнет тление; кто побуждаемый Духом Святым, сеет в дух, пожнет жизнь вечную.
11-18 Заключение послания приписано Апостолом собственноручно. Он еще раз увещевает Галатов не доверять иудействующим лжеучителям: проповедуя необходимость обрезания, они не столько озабочены исполнением Закона, сколько стремятся ослабить силу благовестия о том, что с крестом Господним изменился весь порядок мира и началась новая тварь. Язвы Иисусовы на теле Апостола суть рубцы и раны от истязаний, которые он претерпел.